Германо-скандинавские религиозные верования

Предисловие.

Данная работа - есть мое скромное исследование.
Работа не носит характера серьезных научных изысканий, а является лишь вводной ознакомительной статьей в вопросах религии Древней Германии.
Именно в виду вышеперечисленных факторов, даная работа не освещает всей глубины рассматриваемого вопроса.
С уважением, Германия.


«Германо-скандинавские религиозные верования»

Вступление.

Древнегерманская религия — это система религиозных представлений германцев, которые с древнейших времен до V в. н. э. занимали территорию Европы от Дуная до Рейна и от Альп до крайнего севера Европы (включая Скандинавию и с 1000 г. Исландию).
Верование германцев до принятия христианства характеризуется как дуалистический политеизм. Это значит, что верховная власть над миром в его вероучении приписывается множеству божественных существ, которые разделены на два противоборствующих лагеря.
В начале мироздания это асы и ваны, затем — это боги и хтонические чудовища (великаны, карлики и т. п.). Именно борьба добрых и злых сил определяет как судьбу мироздания, так и отдельную человеческую судьбу. Соответственно из-за этой борьбы человеку воздается по его достоинству (воинской доблести), а также после ее окончания, т. е. в конце существования мира.
Боги в скандинавском эпосе противостоят враждебным хтоническим чудовищам и великанам, возвышаются над природными духами альвами и над карликами, над женскими судьбоносными существами (валькириями и норнами). Высший пантеон богов представлен как результат объединения двух групп богов — асов и ванов после войны, точнее, как результат племенного поглощения асами ванов — весьма ограниченной группы божеств, связанных с хозяйством, наделенных магическим и пророческим даром и сакральным миролюбием.

О древних германцах известно только, что «их ранняя история еще менее ясна, чем история их соседей — кельтов».
В хронографию античной ойкумены они ворвались в 114 г. до н. э., когда нашествие племен кимвров и тевтонов потрясло классическую Европу; упоминаниями о северных варварах изобилует, в частности, знаменитая «История Рима от основания города» Тита Ливия. Однако об обычаях, быте и «устоях» германских племен приходится судить на основании сочинений более позднего пе¬риода (I в. до н. э.) — по «Запискам» Юлия Цезаря, по «Географии» Страбона, «Естественной истории» Плиния и, конечно, по трактату «О происхождении германцев и местоположении Германии» римского историка Корнелия Тацита (конец I в. н. э.). Археологические данные подтверждают некоторые положения римских авторов, а некоторые — опровергают, но в целом проследить историю германских племен на их основе невозможно.
Что касается мифологии «континентальных» германцев, отрывочные сведения о ней содержатся в трудах Цезаря, Тацита, «Истории гетов» Иордана, «Войне с вандалами» Прокопия Кесарийского, «Истории саксов» Видукинда Корвейского, «Истории лангобардов» Павла Диакона, «Церковной истории народа англов» Беды Достопочтенного, хрониках Григория Турского и Фредегара, у Саксона Грамматика и Адама Бременского. В начале XIX столетия выдающийся немецкий ученый Якоб Гримм собрал все известные к тому времени сведения о германской мифологии и фольклоре в грандиозной как по объему, так и по широте охвата материала книге «Тевтонская мифология» — неоценимом источнике информации по истории и культуре гер¬манских народов. [4. стр. 424].

Так же источниками по германской мифологии являются археоло¬гические памятники, описания христианских миссионеров и поэмы исландских скальдов, собранные воедино С. Стурлусоном (XIII в.) — «Старшая Эдда» и «Младшая Эдда». Некоторые сведения содержатся в сочинениях, посвященных истории готов, Иордана и Прокопия Кесарийского, в франкских хрониках Григория Турского и Фредегара, в «Истории ланго-бардов» Павла Диакона, в «Церковной истории народа англов» Беды Достопочтенного.
Датский хронист Саксон Грамматик в «Деяниях датчан» передает многие мифологические сюжеты, заменяя богов на королей и героев.
Некоторые данные по древней религиозной системе германцев имеются в древнейших немецких текстах - т.н. Мерзебургских заклинаниях, записанных в X веке. [5. стр. 52].
Христианизация скандинавских стран осуществлялась на рубеже X и XI веков, и в течение двух столетий новая религия сосуществовала с языческими веровани¬ями. В XII и XIII веках, когда в Северной Европе получает распространение письменность, впервые записывались песни и про¬заические произведения — саги. Предполагается, что основной сборник старинных песен мифологического и героического содержания был составлен в Исландии в XIII в., а обнаружен только в 1643 г. За ним утвердилось название «Старшая Эдда» (этимология слова «Эдда» неясна, хотя высказывалось множество до¬гадок), данное по аналогии с уже известным произведением исландского поэта-скальда Снорри Стурлусона, которое и называлось «Эдда». В нем автор пересказывает и комментирует сюжеты древних сказаний, а многочисленные совпадения с найденным сборником позволили предположить, что именно он послужил основой, источником мифов и легенд.
Поэтому для разграничения двух памятников древний поэтический сборник получил название «Старшей Эдды», или «прозаической». Именно по этим двум произведениям, а так же благодаря книге Саксона Грамматика «Деяния датчан» и стали известны мифологические представления германо-скандинавских народов. [ 3. стр. 220. ]
Кроме того, существует так же единственная дошедшая до наших дней рукопись "Беовульфа", датируемая концом Х в.
Из "Беовульфа" узнавали об этике и этикете германцев, об их религии, времяпрепровождении и быте.
Однако по «Беовульфу» или скандинавским песням, не говоря уже о «Песни о нибелунгах», нельзя восстановить духовную жизнь германцев эпохи господства родового строя. Переход от устного творчества певцов и сказителей к «книжному эпосу» сопровождался более или менее значительными изменениями в составе, объеме и в содержании песен. Достаточно напомнить о том, что в устной традиции песни, из которых затем развились эти эпические произведения, существовали в языческий период, тогда как письменную форму они приобрели столетия спустя после христианизации. [1]
Тем не менее христианская идеология не определяет содержания и тональности эпических поэм, и это становится особенно ясным при сравнении германского героического эпоса со средневековой латинской литературой, как правило глубоко пронизанной церковным духом.
Сказания и мифы германских народов нашли лишь частичное воплощение в их эпических поэмах, сохранившихся в письменном виде,— остальное либо пропало, либо может быть восстановлено только косвенным путем. В песнях «Эдды» и в «Беовульфе» в изобилии разбросаны беглые указания на королей, их войны и раздоры, на мифологических персонажей и предания.

Раздел 1. Германо-скандинавская космогония

Скандинавская космогония представляет собой четко разработанную картину зарождения жизни.
Начало мира представляется последовательным заполнением мировой бездны.
Скандинавская космогония возводит начало мироздания к мировой бездне Гинунгагап, в которой скапливался иней от взаимодействия студеных брызг потока Хвергельмир (или Эливагар) и огненных искр, летевших из Муспелля — области веч¬ного пламени. Чем больше искр попадало в Гинунгагап, тем быстрее таял иней, и в процессе таяния из него возникло первое живое существо — инеистый великан Имир. «Старшая Эдда» гласит:

В начале не было (был только Имир)
ни берега моря, ни волн студеных,
ни тверди снизу, ни неба сверху,
ни трав зеленых — только бездна зевала. [4. стр. 426]

Итак, согласно этой космогонической концепции, сначала была только зияющая бездна — Гиннунгагап. Потом на севере протянулась страна мрака и холода — Нифльхейм, царство мертвых, где струился источник, дающий жизнь одиннадцати рекам. На юге раскинулся Муспель — царство света и жара, охраняемое великаном Суртом. Между двумя этими царствами при соединении льда и огня родилось антропоморфное существо Имир. Это было двуполое существо. Примечательно, что, по Тациту, мифическим предком германцев был Туисто, чье имя возможно сводится к старошведскому «разделенный». Это позволяет говорить о космогонии как разделении перво¬начальной целостности.
Во время сна Имира из пота его подмышки родились первые мужчина и женщина, а одна нога его с другой зачала сына. Из инея возникла корова Аудумла, она кормила Имира своим молоком и вылизала из соленого льда человека по имени Бури. Он женился на дочери одного великана и имел троих сыновей, Одина, Вили и Be, которые решили убить Имира. Поток его крови поглотил всех великанов, лишь одному таинственным образом удалось спастись вместе со своей женой. Братья увлекли убитого Имира в бездну и, разрубив его тело на части, сотворили Мир: из плоти явилась земля, из костей — горы, из крови — море, из волос — облака, из черепа — небо.
Из искр Муспеля были созданы звезды и небесные светила солнце Соль и месяц Мани —сих упорядоченным движением. Так был установлен суточный цикл и смена времен года. [7. стр. 130.]
Стоит заметить, что принесение в жертву первосущества и создание мира из его тела — мотив, широко распространенный. В «Ригведе» рассказывается о жертвоприношении первочеловека Пуруши, которого рас¬членили на составные части, а из последних возникли основные элементы социальной и космической организации. [4. стр. 427].

Огромный океан со всех сторон окружал дискообразную землю. На берегах люди расположили область великанов. Небо по углам стали поддерживать карлики-цверги, носящие имена четырех стран света — Аустри, Вестри, Норди и Судри. В глубине материка был построен Мидгард («Срединная ограда»), обитель людей, защищенная высокой стеной из ресниц Имира. С помощью молчаливого бога Хенира и Лодура, Один создал первых людей — Аска и Эмблю. Этимология позволяет считать, что это названия деревьев. (Людей, населивших Мидгард, боги создали из деревьев и нарекли мужчину Ясенем, а женщину — Ивой. )
Один дал им душу и жизнь, Хенир — разум, Лодур — антропоморфный облик и чувства. В другом мифе говорится, что первые мужчина и женщина вышли из Мирового Древа Иггдрасиля и дали жизнь человечеству. Во время Великой Стужи, что наступит вместе с концом света, они найдут прибежище в стволе Иггдрасиля и выживут, питаясь росой с его ветвей. По словам Стурлусона, эта чета переживет и сам конец света, чтобы возродить человеческий род на новосотворенной земле.
Затем в центре вновь созданного мира боги построили свой город — Асгард, в котором каждому богу — асу — принадлежали свои покои.
Иггдрасиль, расположенный в Центре Мира, символизи¬рует и образует Космос. Его вершина упирается в Небо, а ветви охватывают землю. Один из корней Ясеня уходит в обитель мертвых (Хель), другой — в страну инеистых великанов (хримтурсов). Третий Корень тянется в мир людей. По стволу Ясеня циркулирует священный мед как источник жизненного обновления и магических сил.
Само появление подобной структуры знаменует новый, бо¬лее высокий уровень становления мира. Возникшая Вселенная описывается при помощи бинарных оппозиций типа «верх—низ», где просматривается и последовательное появление растений, животных, людей. В космическом пространстве древо занимает место сакрального центра. Его отличает вытянутая вертикальная форма; корни древа уходят под землю, ствол и нижние ветви тяготеют к земле, а крона вздымается к облакам — так осуществляется связь с тремя мирами: нижним — царством мертвых; средним — миром земли; небом — верхним миром. У скандинавов священное дерево имеет свое название — это гигантский ясень Иггдрасиль. [3. стр. 222]

Иггдрасиль — дерево жизни и судьбы, соединяющее различные миры, которых насчитывается девять, как у мирового древа - девять корней. На вершине ясеня сидит мудрый орел.
Корни дерева гложет дракон Нидхегг. Дракон и орел находятся в постоянном противостоянии, а перебранку между ними переносит снующая по стволу белка Рататоск, посредник между «верхом» и «низом». На среднем уровне четыре оленя щиплют листья Иггдрасиль, а олень Эйктюрмир и коза Хейдрун едят его листья, стоя на крыше Вальгаллы. Корни Иггдрасиль простираются в царство мертвых, к великанам и людям. У самого дерева находится главное святилище, где боги вершат свой суд, а под корня¬ми — Урд, источник великана Мимира. Около Урда живут Норны, определяющие судьбу людей. Они поливают влагой источ-ника дерево, чтобы оно, подгрызаемое змеями и оленями, не гнило.
Медвяный источник Имира питает дерево, и сам ясень Иггдрасиль покрыт медвяной влагой, поэтому поедающая его листья коза Хейдрун питает неиссякающим медвяным молоком павших в бою воинов Вальгаллы. Как вечнозеленое древо жизни, Иггдрасиль пропитан живительным священным медом, который в скандинавской мифологии является источником знания.
Один из корней мирового древа находится у инеистых великанов, где прежде была мистическая бездна. Там же находится и Нифльхейм — мир тьмы. Он погружен в преисподнюю (согласно же горизонтальной проек-ции, он находится на краю света); и там, в глубине, течет кипящий поток и подгрызает корень дракон Нидхегг. У него есть двойники - Ермунганд и Фафнир.
Итак, мир первоматерии, который так часто называют хаосом, в скандинавской космогонии играет несравненно большую роль, нежели в греческой. Он не только никуда не исчез и не преобразовался, но остался сосуществовать с Асгардом и Мидгардом.
Утгард связан с другими частями мира исторически, причем эта история имеет кольцевое движение (он первичен, и он же станет ис¬точником конца мира); географически (это особая часть света, расположенная на севере, а точнее на северо-востоке); социологически (обитатели Удгарда — инеистые великаны — не только не признают правление асов, но постоянно нарушают их законы, вступая с ними в открытую конфронтацию); матримониально (смешанные браки представителей трех миров — явление распространенное). Неслучайно на севере (в горизонтальной про-екции) или под одним из корней ясеня Иггдрасль (в вертикаль¬ной) расположено царство мертвых Хель, куда, в отличие от греческого Аида, попадают далеко не все, поскольку само его расположение на Полях Мрака свидетельствует о принадлеж¬ности к Утгарду — миру зла. Настоящие же герои, а это, прежде всего, воины, отправляются в Вальхаллу Одина. [3. стр. 223]

Скандинавский мир предельно поляризован: Мидгард и Асгард противостоят Утгарду, возможно, это объясняется доминированием в скандинавской космогонии эсхатологического мифа и присутствием во всей теогонии и героике рассказа о последней битве.

Продолжение следует.

Раздел 2. Скандинавский пантеон

Многообразие персонажей скандинавской мифологической системы лишь на первый взгляд представляется хаотическим, лишенным какой бы то ни было структуры. Центральными пер¬сонажами этой мифологии, ее «осью», безусловно выступают боги-асы, вокруг которых выстраиваются все мифологические сюжеты.
Асы противопоставлены примитивным великанам — ётунам, обитателям Утгарда, древ¬ним богам плодородия ванам, которые после долгой войны ас¬симилировались с асами, альвам, природным духам, и Цвейгам, искусным мастерам-карликам. В их небесном городе — Асгарде — много сияющих золотых чертогов.
В город этот можно попасть, только проехав по мосту Биврест (Мост Асов), который охвачен ог¬нем, чтобы великаны не захватили Асгард. Этот мост люди называют радугой. Скандинавские боги составляют такую же патриар¬хальную общину, которая хорошо известна по греческой мифологии. Они также антропоморфны и пре¬дельно очеловечены, но в отличие от греческих олимпийцев, они не бессмертны.
Как Асгард представляет собой идеализированное жилище людей, так и боги скандинавов во многом подобны людям, обладают их качествами, включая и пороки. Боги отличаются от людей ловкостью, знаниями, в особенности — владением магией, но они — не всеведущи по своей природе и добывают знания у более древних родов великанов и карликов. Великаны — главные враги богов, и с ними боги ведут непрекращающуюся войну. Глава и вождь богов Один и иные асы стараются перехитрить великанов, тогда как Тор борется с ними с помощью своего молота Мьёлльнира. Борьба против великанов — необходимое условие существования мироздания; не веди ее боги — великаны давно погубили бы и их самих, и род людской. В этом конфликте боги и люди оказываются союзниками. [1]
Наверху Центра Мира находится жилище богов — Асгард.
Пантеон делится на две группы — асов и ванов. Самые знаме¬нитые из асов — Тюр, Один и Тор. Из ванов наиболее почи¬таемы Ньерд (женская ипостась — Нертус), его дети Фрейр и Фрейя. Их культы имели оргиастические черты и хтонические элементы. Они связаны с богатством и плодородием, миром и удовольствиями. Сначала между асами и ванами был конфликт, но долгая борьба закончилась примирением. Главные ваны остались жить среди асов и укрепили богат¬ством и изобилием положение асов, распоряжающихся судебной властью, магией и военным искусством.
В пантеон входят боги: Один (власть, мудрость, магия, в т. ч. военная, покровитель воинов, хозяин вальхаллы), Тор (громовик с военными и аграрными функциями, главный борец с великанами и мировым змеем), Тюр (небесный бог, покровитель военных собраний и поединков), Хеймдалль (страж богов и мирового древа), Хенир, Улль (бог-стрелок из лука и лыжник), Бальдр (юный бог — ритуальная жертва), Ньерд (бог плодородия, моря и судоходства), Хед (слепой бог, убийца Бальдра), Фрейр (бог плодородия, мира), Локи (божественный плут и насмешник, отец хтонических чудо¬вищ, посредник между богами и великанами), Браги (бог-скальд) и некоторые другие. [6. стр. 213]
Один — центральная фигура пантеона. Старшая и младшая Эдды присваивают ему множество имен и обличий.
Он, как и его братья, Вили и Be, сын великанов Бора и Бестлы, убийца первосущества Имира и создатель Вселенной. Его жена — Фригг, покровительница брака, се¬мейного очага, деторождения. Их любимый сын — Бальдр. Кроме того, сыновьями Одина считаются Вали, Видар и Тор. У Одина мно¬жество имен. Его называют и Альфёдр (всеотец), и Игг (страшный), и Хникар (сеятель раздоров) — всех имен не знает никто. С та¬кой же легкостью, как имена, Один меняет свои обличья, однако чаще всего его представляли странником в синем плаще, в над¬винутой на лоб широкополой шляпе и с посохом в руках.
У Одина две главные функции, которые не только не согласуются, но, скорее, противопоставлены друг другу:
Во-первых, Один — бог войны, покровитель воинских дру¬жин викингов и сеятель раздоров. В Асгарде покои Одина — Вальгалла, куда попадают воины, завершившие свой путь дос¬тойно — с мечом в руках, где они становятся эйнхериями (вои¬нами Одина). Долгие дни в ожидании последней битвы они про¬водят в пирах и поединках друг с другом. Прислуживают им валь¬кирии, «девы Одина», его воинственные дочери.
Всего их двенадцать, у них голубые глаза, длинные светлые волосы, одеты они в доспехи, в руках мечи. Стремительно про¬носясь по небу на волшебных конях, валькирии участвуют в бит¬вах, которые происходят в Митгарде. Среди эддических текстов одним из самых известных является «Песня валькирий», послу¬жившая источником создания образа воинственных дев. [3 стр. 225. ]
Вторая ипостась Одина — священный шаман, маг, хранитель знания древних рун. Как и принято у колдунов, Одина сопро¬вождают хтонические животные. На плечах у него сидят два ворона Хугин и Мунин (думающий и помнящий), именно они рассказывают Одину обо всем, что произошло в мире. Ему служат два волка Гери и Фреки (жадный и прожорливый), готовые вести своего господина в самый дальний край. Существуют две версии посвящения Одина, каждая из которых связана с великой жертвой. Об одной Один рассказывает, что ему пришлось ви¬сеть на священном дереве Иггдрасиль долгих девять дней и ночей. Мучимый голодом и жаждой, пронзенный копьем, прине¬сенный в жертву самому себе , он наконец понял (познал!) руны и рухнул с дерева.
Руны — древние письмена скандинавов, но само слово «руна» означает не букву и знак, а секрет, тайну. Поэтому говорят «познать руны», а не «понимать» или «прочитать».
«Понять руны» — познать великую тайну бытия — смог Один, и это, как утверждают северные маги, знатоки рунического письма, доступно любому человеку, кто посвятит всю жизнь Ве¬ликому Северному пути, пути Одина.
Считается, что рунический алфавит возник в 200 г. до н.э.
Древние маги считали, что для понимания рун необходимо сначала про-никнуться их природой, заставить их звучать в своем сердце, и тогда при гадании (таблички с начертанными рунами бросают на землю и смотрят, как они ложатся), при чтении древних сти¬хов руны откроют свою тайну и даже будут покровительство¬вать Идущему: помогут в искусстве медитации, вследствие чего станет возможным путешествие в Асгард и Хель, по мирам ясе¬ня Иггдрасиль. Именно этот путь проделал Один — первый ве¬ликий маг и знаток рун, поэтому изучение рун называется «пу-тем Одина».
Согласно другой версии, Один пожертвовал свой глаз (или отдал в залог) хранителю мирового источника великому Мимиру и познал мед поэзии. Таким образом, новая ипостась Одина — бог поэзии, покровитель скальдов. Главное, однако, состоит в том, что Одину ведомо знание мира, тайна его возникновения и гибе¬ли, знание всех судеб. Об этом Одину поведала пророчица Вельва, которую он пробудил от сна в царстве мертвых Хель.
Одной из ипостасей Одина был Вотан. Его имя происходит от слова «неистовство». Так назывался опыт, переживаемый молодыми воинами. Война трактовалась как вариант жертво¬приношения. Считалось, что ярость преображает природу человека, уподобляя его дикому зверю. Следовательно, впадание в экстаз было равносильно возврату к изначальному сос¬тоянию вещей, и здесь возможны аналогии с мистериальными практиками Диониса. Состояние неистовства называлось берсерк («воин в шкуре медведя») или ульвхеднар («человек в волчьей шкуре»). В ипостаси Вотана Один считался и богом мертвых. С помощью магии он защищал великих героев, но потом предавал и сражал их, чтобы собрать вокруг себя самых отважных в Вальхалле. [7. стр. 131]
Судьба Одина так же трагична, как и судьба всего сканди¬навского мира. В последней битве он погибнет, проиграв едино¬борство Волку, сыну Локи. Его же сын Видар отомстит за отца, убив чудовище. Смерть Одина — кульминация эсхатологичес¬кого мифа.
Таким образом, превращение Одина в небес¬ного и верховного бога связано не только с укреплением во¬инских союзов и повышением удельного веса бога — покро¬вителя военных дружин, но и с расщеплением первоначаль¬ного представления о загробном мире, и с перенесением на небо особого царства мертвых для избранных — смелых вои¬нов, павших в бою. В качестве «хозяина» такого воинского «рая» (вальхаллы) Один оказался важнейшим небесным бо¬жеством.
Говоря об Одине, невозможно не сказать несколько слов о его царственных чертогах – Вальхалле.
В Вальхаллу попадают после смерти избранные люди — от¬меченные ратной доблестью и павшие смертью, «достойной вои¬на». Эти люди — эйнхерии — уже при жизни пользуются особым покровительством верховного бога Одина, а когда они погибают, посланницы Одина валькирии забирают их и переносят в Валь¬халлу. Там они проводят время в пирах и сражениях. Вальхаллу окружает полноводный поток Тунд, который эйнхериям не пере¬сечь, а посреди поля, на котором стоит чертог, возвышаются во¬рота Вальгринд — «для мертвых врата». Пропитание эйнхериям в Вальхалле дают неиссякающее медвяное молоко козы Хейдрун и неубывающее мясо вепря Сэхримнира.
Что касается валькирий, эти богини, спутницы и помощницы Одина, также определяют человеческие судьбы — однако если мойры делают это при рождении человека, то валькирии решают, кому из павших в битве суждено попасть в Вальхаллу, а кто от¬правится в Хель. Всего валькирий двенадцать, у них ослепитель¬но яркие голубые глаза и длинные светлые волосы, одеты они обычно в доспехи, на головах — рогатые шлемы, в руках — мечи и копья. В Вальхалле они услаждают слух эйнхериев музыкой и песнями.[4. стр. 459]
Тор (или Аса-Top) — сильнейший бог скандинавов, бог гро¬ма и бури, древнейший бог плодородия. Тор — сын Одина и Едр (Земли). Его жена — богиня с чудесными волосами Сив, кото¬рую можно считать символом плодородия.
Когда после мирового катаклизма будет возрождаться жизнь, среди вернувшихся из царства мертвых будут сыновья Тора, которые принесут знаменитый молот Мьёлльнир. Это воскрешение символично, ибо никак не могут погибнуть смелость и сила, a также непобедимое оружие, с которым Тор сражался против мирового зла.
Три сокровища составляют силу Тора: молот Мьёлльнир, пояс силы и железные рукавицы. Тора пред¬ставляли рыжебородым богатырем, простодушным силачом, над ко¬торым часто насмехаются боги-ин-теллектуалы — Один и Локи. Глав¬ная функция громовика Тора — за¬щита богов и людей от великанов, которые пытаются лишить его вол¬шебных атрибутов, поэтому большинство сюжетов, связанных с То¬ром, рассказывает о его путешествиях и победах в Утгарде.
Главным противником Тора является Мировой Змей, вопло¬щение древнего зла, и многие мифы рассказывают об их противо¬борстве. Однажды Тор победил огромного быка, из его головы сделал наживку и бросил в море. На удочку отважного бога по¬пался сам Мировой Змей. Борьбу с Тором он проиграл и, по¬срамленный, был вынужден скрыться в глубинах океана.
Самым жестоким будет их последний бой, в котором Тор уничтожит чудовище, но и сам погибнет от его ядовитых укусов.
Бальдр был самым прекрасным и трагическим богом скан¬динавов. Он — любимый сын Одина и Фригг. Небесные чертоги Бальдра так же светлы и великолепны, как и их хозяин, который воплощает красоту, мудрость, смелость, но именно ему суждено стать первым страдающим божеством. После страшной битвы, в которой погиб¬нут боги и люди, неизбежно новое возрождение жизни. И первый, кто вернется из царства смерти, — прекрасный бог Бальдр.
В истории Бальдра отчетливо просматривается влияние во¬сточных культов плодородия, связанных с мотивом умирающе¬го и воскресающего бога, подобного Осирису и Адонису. Исто¬рия Бальдра может быть интерпретирована и как борьба солнеч¬ного бога с силами тьмы.
Фрейр и Фрейя (господин и госпожа), брат и сестра, при¬надлежат к роду богов плодородия ванов.
Фрейр — муж богини Герд, покровитель процветания, урожая, материального благополучия, мира и эро¬са, поэтому его называют богом Вселенной. [3 стр. 231].
Культовыми животными Фрейра являются вепрь и конь. Гуллинбурсти (золотая щетинка) — чудесный вепрь.
Фрейя связана с миром Одина и присутствует в Вальгалле, в том числе в роли валькирии. Ее муж — Од, ас, постоянно странствующий по миру, и в его отсутствие Фрейя сначала оплакивает свое одиночество золотыми слезами, а за¬тем отправляется на поиски любимого. В скандинавской мифо¬логии Фрейя является олицетворением красоты, ей принадлежит и великое сокровище асов - сделанное руками искусных карликов ожерелье Брисингамен, которое, как и ее обладатель¬ница, является постоянным объектом вожделения асов и вели¬канов. Фрейю мечтал заполучить в жены великан Трюм, похи¬тивший молот Тора, чтобы впоследствии обменять его на понра¬вившуюся богиню.
Священными животными богини являются свинья и кошка.
Кошка, всегда считавшаяся мистичес¬ким животным, вероятно, связана с еще одной важной чертой образа Фрейи — ее магией. Следовать путем Фрейи, т. е. познать тайны ее волшебства, означает глубоко проникнуть в тайны при¬роды, лежащие как в пределах человеческого мира, так и за его пределами. Согласно представлениям древних скандинавов, Фрейя обладает прекрасно развитой интуицией и способностью, приходя в состояние транса, путешествовать по мирам священ¬ного дерева — ясеня Иггдрасиль.
Тюр (Тиу) — сын Одина, бог закона, покровительствует ра¬циональному мышлению и знает меру всех вещей. Пред¬полагается, что изначально он был богом неба, напоминающем Зевса-Юпитера, под его защитой находились воины, которые обращались к нему за помощью в поединках. Тюр необычайно храбр и способен на жертвы. В мифе, рассказывающем как боги усмиряли волка Фенрира, Тюру принадлежит главная роль: в доказательство, что новая цепь, на которую собирались посадить волка, не могла повредить ему, богу пришлось положить в пасть чудовища правую руку, которой он и лишился, так как Фенрир оказался крепко привязан и в гневе откусил руку Тюра. В послед¬ней битве Тюр дерется с гигантским псом Гармом, и этот поеди¬нок, который, как и все остальные, завершится смертью против¬ников, вероятно, дублирует главный — сражение Одина с вол¬ком Фенриром.
Одной из самых любопытных фигур является Локи. Он не имел своего культа и храмов. Локи вечно стремится навредить другим богам, имея статус трикстера. Достаточно развит в мифологии и эротический аспект деятельности этого персонажа. Однако он помогает богам в их битвах с велика¬нами. Потомство Локи демоническое по сути — волк Фенрир, Мировой Змей, великанша Хель — хозяйка царства мертвых. Все говорит о маргинальном, промежуточном статусе Локи, его хтонической природе.
С одной стороны, во многих мифах Локи фигурирует как брат Одина и вместе с ним оживляет первых людей, с другой — выступает в роли плута-трикстера, отрицательного варианта культурного героя.
По К. Леви-Стросу, трикстер — персонаж-посредник, «ме¬диатор» между возвышенным и низким, богами и йотунами, жиз¬нью и смертью, космогоническим и эсхатологическим; он «ас сре¬ди асов и демон среди демонов». [4. стр. 489]
Локи активно участвует в похищении и перераспределении сокровищ. Тема рокового золота, которое приносит гибель его обладателям, проходит через все космогонические и героичес¬кие мифы. Он частый спутник Тора, участник его приключений. Путе¬шествуя по стране великана Утгарда-Локи, эти два скандинав¬ских бога прекрасно дополняют друг друга: сила и мужество Тора, соединившись с хитростью и изобретательностью Локи, дают идеальный союз физической мощи и интеллекта.
Локи многолик. Однажды он выступает в роли обличителя. В знаменитой песне «Старшей Эдды» «Перебранка Локи» он, придя на пир асов, упрекает их в коварстве, трусости, раз¬вращенности. Только богу грома Тору удается изгнать Локи. Эта песня получила широкую известность, и ее часто сравнивали с «Разговорами богов» Лукиана, усматривая в ней разрушение и
даже исчезновение традиционной веры в Скандинавии. Возмож¬но, однако, и другое объяснение. Асы, как и боги греческого Олимпа, предельно очеловечены, и для них характерны все про¬тиворечия и раздоры человеческого мира. Более того, именно распри, нарушение законов и клятв приведут к гибели мира, ведь боги Скандинавии не бессмертны.
Обличение богов Локи и их ссора — еще один шаг к про¬пасти, к наступлению смерти.
Связь Локи с эсхатолическим мифом — важнейшая черта его образа. Чаще всего он выступает как «сеятель лжи и обмана», коварный и хитрый, именно благодаря ему в мире утвердилось зло. Локи — отец трех хтонических чудовищ: Мирового Змея Ермунганда, волка Фенрира и Хель, хозяйки царства мертвых.
Много зла сотворил Локи, но самое страшное его преступление — это убийство Бальдра, за которое боги отомстили ему. Несмотря на все ухищрения и многочисленные превращения, великий об¬манщик был пойман и испытал страшные муки: прикованный к камням, останется Локи до конца мира, а в последней битве выступит на стороне зла. Именно он приведет из Хель корабль мертвецов, который повергнет в ужас все живое, а в последней битве будет сражаться с асом Хеймдаллем, убьет своего противника, но и сам погибнет. [3. стр. 236]
Рассказ о «действующих лицах» скандинавской мифологии будет неполным без упоминания об особой группе богинь — дис.
Дисы — низшие женские божества, по своим функциям непос¬редственно связанные с судьбой: они определяют судьбы людей, прежде всего воинов. К дисам принадлежат норны и валькирии.
Норны — богини судьбы, «родственные» греческим мойрам и римским паркам. [4. стр. 426]
По всей вероятности, к дисам принадлежит и вельва – пророчица, которую Один вызвал из могилы, чтобы узнать у нее об участи Бальдра: «Прорицание вельвы» - песнью, в которой излагаются космогония и эсхатология мифологического мироздания, - начинается «Старшая Эдда».

Раздел 3. Эсхатологический миф

Всякая мифология — плоть от плоти народа, ее создавшего. В ней, как в зеркале, отражаются характер народа-родителя, ценности, которые он превозносит и лелеет, — и антиценности, им порицаемые и отрицаемые; также мифология, точнее, самый ее дух, находится в непосредственной связи со средой обитания народа-мифотворца. Чем дальше на север от колыбели цивилизации - Средиземноморья, — тем суровее становится дух мифологии, тем жесточе делаются боги, кровопролитнее битвы, трагичнее конфликты и безнадежнее судьбы. И своего апогея это «нарастание драматизма» достигает в мифологии европейского Севера — и мифологии германцев и скандинавов.
Об особенностях героической природы немецкой нации, Г. Гюнтер говорил следующее: «И грекам, и германцам в равной мере свойственны идея судьбы, героическое движение навстречу судьбе». [8]

И действительно, вся мифология германцев скандинавов, все действия богов и героев подчинены единому, разворачивающемуся во внутреннем мифологическом времени эсхатологическому сюжету о гибели мироздания в языках пламени (или, по другой версии мифа, во вселенской стуже). И эта «предустановленная эсхатологичность» проводит четкую разграничительную черту между скандинавс¬кой мифологией и другими индоевропейскими мифологическими системами. Эта «мифическая идеология» уникальна, и вряд ли будет преувеличением сказать, что в ней в полной мере отразилось мироощущение жителей европейской периферии, обитателей сурового Севера, где природа «грандиозна, как в первый день творения».
Буквально с первых слов пророчицы вельвы, рассказывающей Одину о сотворении жизни, становится известным главное —: мир богов и людей обречен на гибель. Картина приближения смерти, описанная во всех подробностях, потрясает воображение. Сначала наступает лютая зима, которая длится нескончаемо долго, а лето все не приходит ей на смену. Великие войны и распри захватывают мир. Так говорится об этом в первой песне «Старшей Эдды».
Единственное, что объединяет всех, — это судьба. В представлении скандинавов, это «мировой закон» неизменный для всех — людей, богов, великанов и всего мира.

Скандинавские боги, в отличие от греческих, не обладают ни вечной молодостью и красотой, ни бессмертием; их судьбы напо¬минают человеческие, в первую очередь потому, что они смер¬ны, а главной отличительной чертой скандинавской космогонии является доминантное положение эсхатологического мифа. Буквально с первых слов пророчицы вельвы, рассказывающей Суда¬ну о сотворении жизни, становится известным главное — мир бо¬гов и людей обречен на гибель. Картина приближения смерти, описанная во всех подробностях, потрясает воображение. Снача¬ла наступает лютая зима, которая длится нескончаемо долго, а лето все не приходит ей на смену. Великие войны и распри зах-ватывают мир. Так говорится об этом в первой песне «Старшей Эдды» «Прорицание вельвы»:
Братья начнут
биться друг с другом,
родичи близкие
в распрях погибнут,
тягостно в мире,
великий блуд,
век мечей и секир,
треснут щиты,
век бурь и волков
до гибели мира,
щадить человек
человека не станет. .[3 стр. 237.]

Рагнарек — гибель богов и всего мира, следующая за послед¬ней битвой богов и хтонических чудовищ. Предвестием этого события являются смерть юного бога Бальдра, а затем на¬рушение родовых норм, кровавые распри родичей («детей сестер»), моральный хаос. В конце мира нарушаются обеты и моральные нормы, возникают распри родов, наступает трехлетняя стужа. Мировое дерево содрогается, когда вырываются на свободу хтонические чудовища, приплывает корабль мертвецов и появляется огненный великан Сурт. Скандинавская эсхатология (учение о конце мира) включает по¬следнее сражение полярных мировых сил. Последняя битва является завершением извечной борьбы упорядочивающих мир богов и древних хтонических чудовищ. В начале миро¬вой катастрофы хтонические чудовища вырываются на сво-боду. Это, прежде всего, волк Фенрир и мировой змей Ермунганд, а также их отец Локи.
Из хель (царства мертвых) приплывает корабль мертвецов Нальфаром (сделанный из ногтей мертвецов). Согласно «Прорицанию вельвы» рулем правит Локи; в «Младшей Эдде» корабль ведет великан Хрюм (в «Прорицании вельвы» он не связан с Нальфаром). Появляются также «инеистые великаны», войско сынов Муспелля Биврест скачет по мосту, который при этом ру¬шится, великан Сурт приближается с юга с мечом, который «ярче солнца» (огонь). [6. стр.215]
Люди являются участниками мировой борьбы. Достойными помощниками асов в противостоянии врагам, заслуживающими небесной награды, могут считаться только особо доблестные и отважные воины. Их наградой является Вальхалла (вальгалла, «чертог убитых») — находящееся на небе жилище эйнхериев — павших в бою храбрых воинов, которые там пируют, пьют неиссякаемое молоко козы Хейдрун и едят неиссякаемое мясо вепря Сэхримнира.
Однако со смертью отдельных воинов война не заканчи¬вается, она может закончиться только с гибелью хотя бы одной из воюющих сторон. Поскольку же эта война определяет порядок мироздания, то с ее завершением гибнет весь мир.
Во время завершающего конфликта между асами и сила¬ми хаоса и разрушения асы обречены на гибель. Таково предначертание мировой судьбы, ведомое обладающей предви¬дением вельве (колдунье и прорицательнице). Однако в заключительных строфах песни сказано, что после своей гибели мир возродится и асы по-прежнему будут на зеленых лугах играть в кости.
Сурт сжигает огнем мир. При этом погибают и все люди. Но за гибелью мира последует его возрождение: выживают и селятся на месте, где ранее был Асгард (жилище богов), представители «младшего поколения» богов — Видар и Вали (сыновья Одина), Магни и Моди (сыновья Тора; они наследуют его молот Мьелльнир); возвращаются из царства мерт¬вых (хель) и примиряются между собой Бальдр и его неволь¬ный убийца — слепой бог Хед. Выживут, укрывшись в роще Ходцмимир, и два человека — Лив и Ливтрасир, они вновь дадут начало человеческому роду («Старшая Эдда», «Речи Вафтруднира»).

Итак, германо-скандинавская мифология неотделима от героического эпоса, относящегося как к раннему Средневековью.
В строгом следовании традициям, в поклонении своим суровым богам веками формировался особый психологический тип, тот национальный характер, который войдет в историю как «нордический», «стойкий», «непреклонный».
Героические песни «Старшей Эдды» рассказывают о деяниях знаменитых воинов. В них представлен особый тип мифологического героя, который существенно отличается от своего греческого или индийского аналога.
Прежде всего он выделяется не столько происхождением (речь идет не о сыновьях богов) или героическими подвигами, сколько необычностью деяний и уникальностью своей судьбы. Понятие судьбы присутствует во всех мифологиях и обозначает предопределенность человеческой жизни, а также некую силу, которая неожиданно вмешивается в текущие события, принося добро или зло («перст судьбы»). Судьба дается человеку от рождения и остается неизменной, часто ее воплощает бог или боги.
Эддические песни не составляют связного единства, и ясно, что до нас дошла лишь часть их. В целом же все эддические песни подразделяются на песни о богах и песни о героях. Песни о богах содержат богатейший материал по мифологии, это наш важнейший источник для познания скандинавского язычества.
Образ мира, выработанный мыслью народов Северной Европы, во многом зависел от образа их жизни. Скотоводы, охотники, рыбаки и мореходы, в меньшей мере земледельцы, они жили в окружении суровой и слабо освоенной ими природы, которую их богатая фантазия легко населяла враждебными силами. Центр их жизни — обособленный сельский двор. Соответственно и все мироздание моделировалось ими в виде системы усадеб. Подобно тому как вокруг их усадеб простирались невозделанные пустоши или скалы, так и весь мир мыслился ими состоящим из резко противопоставленных друг другу сфер: «срединная усадьба» (Мидгард) т. е. мир человеческий, окружена миром чудищ, великанов, постоянно угрожающих миру культуры; этот дикий мир хаоса именовали Утгардом (буквально: «то, что находится за оградой, вне пределов усадьбы») (В состав Утгарда входят Страна великанов — ётунов, Страна альвов — карликов.). Над Мидгардом высится Асгард — твердыня богов — асов. Асгард соединен с Мидгардом мостом, образованным радугой. В море плавает мировой змей, тело его опоясывает весь Мидгард. В мифологической топографии народов Севера важное место занимает ясень Иггдрасиль, связывающий все эти миры, в том числе и нижний — царство мертвых Хель.
Рисующиеся в песнях о богах драматические ситуации обычно возникают как результат столкновений или соприкосновений, в которые вступают разные миры, противопоставленные один другому то по вертикали, то по горизонтали.
Таким образом, сохраняя общеиндоевропейские черты, религия древнегерманских племен имела следующие особенности:
1. Имеются черты тотемизма (например, название племени Херуски от heruz (молодой олень), Эбуроны - от eber (вепрь). Как и у всех индоевропейцев, особо почитается волк.
По верованиям древних германцев люди происходят от деревьев: мужчины - от ясеня, женщины - от ольхи.
2. Анимистические верования во многочисленных духов природы: духи земли - эльфы, горные тролли, водяные никсы, подземные гномы и др., частью дружественные люди, частью враждебные.
3. Традиционная для индоевропейцев вера в оборотничество, в оборотней (людей-волков - werwolf).
4. Широкое распространение магии, веры в колдовство (даже боги действуют как шаманы и колдуны). Важную роль имела мантика - система гаданий; гадали по полету птиц, по поведению священных коней, а особенно по рунам.
5. Древние германцы имели развитое жречество. Жрецы были наиболее влиятельным сословием, в их руках была судебная власть. Основные места культа - священные рощи, где находились жертвенники.
6. Зафиксированы общегерманские боги - южногерманский - Водан соответствовал северогерманскому Одину. Водан (Один) - бог бури, вихря, бог умерших, водитель душ. Водан - волшебник, бог бурных душевных движений, бешенства, неистовства, бог-шаман.
Донар (соответствует скандинавскому Тору) - бог грома и молнии, Тиу (Циу) - бог сияющего неба, Фрейр - бог плодородия, Бальдер (Бальдр) -светлое божество плодородия, весны и растительности, Локи - хитрый и коварный бог огня.
7. Основу космоса в скандинавской мифологии составляет мировое дерево - ясень Иггдрасиль. Оно связывает землю, где живут люди (Мидгард), с небом, где находятся боги (Асгард) и где помещается своеобразный «рай» для павших воинов - вальхалла, а главное с подземным миром, где находится царство мертвых - Хель и разнообразные водные источники.
Асы (боги) представлены в мифах, как возглавляемая Одином патриархальная родовая община, в которой, однако, важные вопросы решаются на Тинге (народное собрание у скандинавов), большое значение имеют ритуальные пиры богов с распитием священного напитка. [5.стр. 52-53]
В целом скандинавская мифология является одной из самых развитых
среди европейских народов.
Стоит также отметить, что миф о гибели богов оказался очень популярен в литературе: сначала его развивали романтики, затем на рубеже XIX и XX вв.
происходит его возрождение благодаря Рихарду Вагнеру с его героической тетралогией «Кольцо нибелунгов». Вагнер назвал Рагнарек «сумерки богов», и его метафора, означающая состоя¬ние мира накануне гибели, оказалась необычайно востребован¬ной в XX в. Р. Вагнер в своей оперной тетралогии «Кольцо нибелунгов» воскресил историю рода Вёльсингов и заставил испытать потрясение от поистине космической (так звучит его музыка) трагедии — гибели богов.
Идея смерти бога (на этот раз христианского) варь¬ировалась в работах Ницше, однако вместе с ней приходит и мифотворчество, получившее новый импульс в работах немец¬кого мыслителя.
Германо-скандинавская мифология и в 20 в. служит живительным источником, питающим поэтов, композиторов, художников.

Список использованной литературы.

1. A. Гуревич. «Средневековый героический
эпос германских народов» http://izbakurnog.historic.ru/
2. Библиотека Всемирной Литературы, т 9. Беовульф. //
Вступительная статья А. Гуревич.
«Художественная литература", М. 1975.
3. И. Г. Садовская. Мифология .
Изд. Центр. «МарТ» М. 2006.
4. Языческие божества западной Европы.
Энциклопедия. «С-Пб» «Мидгард» 2005.
5. И.А. Козловский. История религий.
Изд. Норд-Пресс. Донецк. 2004.
6. П.С. Гуревич. Религиоведение. Москва- Воронеж. 2005.
7. А.В. Воронянский. О.И. Власенко. Ю.В. Зайончковсий.
Религиоведение . Харьков. Парус ТМ. 2007.
8. Г. Гюнтер. «Нордическая идея»
http://www.radosvet.net/file/book/1554-nordicheskaja-ideja.html

Germania

Асы, возглавляемые Одином, и ваны. Асгард и Ванахейм или Альвхайм

http://www.dopotopa.com/drevneskandinavskie_i_germanskie_bogi.html